Роботы Апокалипсиса - Страница 78

К оглавлению

78

— Пусть тебе поможет старый Рой Роджерс, — улыбается Лонни Уэйн, показывая редкие зубы.

— Сколько же этой штуке лет? — спрашиваю я, но напрасно: один щелчок колесиком, и из зажигалки вырывается высокий язычок пламени. Лонни уже развернул свою машину и теперь уводит мой отряд в сторону, одновременно уклоняясь от вышедшего из-под контроля танка.

— Сожги все! — кричит Лонни Уэйн. — У нас нет выбора!

Я бросаю зажигалку в траву, и через несколько секунд на поляне разгорается пламя. Отступая к противоположному краю поляны, мы смотрим на культяпперов, которые один за другим падают с танка-«паука» — и, по-дурацки карабкаясь друг через дружку, ковыляют по перепаханной земле к стене огня.

«Гудини» наконец перестает брыкаться. Стонут перегревшиеся моторы, и огромная машина опускается на землю. На фоне неба я вижу силуэт брата: Джек показывает мне большой палец. Пора уходить.

Слава тебе, Господи!

И вдруг словно ниоткуда появляется Черра с улыбкой до ушей и стискивает мое лицо в ладонях. Мы стукаемся шлемами. Ее лицо покрыто грязью, кровью и потом, но ничего более красивого я в жизни не видел.

— Молодчина, Умник, — говорит она, и ее дыхание щекочет мои губы.

И почему-то мое сердце начинает биться еще быстрее.

Через мгновение улыбающаяся Черра исчезает в высокой траве. Мы идем обратно в Серую Лошадь.

...

Неделю спустя, откликнувшись на призыв Пола Блантона, Армия Серой Лошади отправилась в поход на Аляску. Такое бесстрашие скорее всего вызвано тем, что солдаты так и не поняли, какая опасность грозила им в том бою на Великих равнинах. По нашим данным, весь бой снимали на пленку два отряда боевых роботов-гуманоидов, которые находились в двух милях от Серой Лошади. Почему эти машины проигнорировали приказы Архоса и не вступили в бой, до сих пор остается загадкой.

4
Пробуждение

...

«Великий демон не будет знать покоя, пока не уничтожит меня».

Новая война + 1 год и 4 месяца

...

За год после часа ноль Такэо Номура — невероятно талантливый инженер, обладавший довольно странными представлениями об отношениях между людьми и роботами, — один, без посторонней помощи, построил в центре Токио «Замок Адати», безопасную зону. Именно там нашли прибежище тысячи людей, именно там он внес последний, важный вклад в ход Новой войны.

Моя королева открывает глаза.

— Аната, — говорит она, лежа на спине и глядя мне в глаза. — Ты.

— Ты, — шепчу я.

Я столько раз воображал себе эту минуту — шагая по темному цеху, отбивая бесчисленные вражеские атаки на мой замок. Мне не давала покоя мысль — буду ли я бояться ее после того, что произошло? Но сейчас в моем голосе нет ни нотки сомнения. Я не боюсь. Я улыбаюсь все шире, увидев, что моя радость передается ей.

Ее лицо так надолго застыло. Ее голос так надолго умолк.

Слеза щекочет мне щеку и падает. Почувствовав это, Микико вытирает ее, не отводя от меня взгляда. Я снова замечаю, что линза ее левого глаза покрыта паутиной трещинок, а правую часть головы обезобразил кусок расплавленной кожи. Поделать с этим я ничего не могу — по крайней мере до тех пор, пока не найду подходящие материалы.

— Я скучал по тебе.

Микико молча смотрит мимо меня, на сводчатый потолок, увенчивающий тридцатиметровые стены. Возможно, она сбита с толку, ведь после начала Новой войны завод сильно изменился.

Неустанно работая, мои сэнси окружили его защитным панцирем в метр толщиной. Наружные слои — сложная композиция, созданная из разного хлама — металлолома, столбов и пластика; она образует лабиринт, который должен сбивать с толку орды маленьких ползучих демонов, что постоянно пытаются проникнуть внутрь.

Вдоль потолка идут огромные стальные балки, из-за чего конструкция напоминает грудную клетку кита. Мы установили их для того, чтобы остановить больших демонов — вроде того говорящего акумы, который погиб здесь в начале войны. Он выдал мне секрет — как оживить Микико, — но прежде едва не разрушил мой замок.

Трон, сделанный из металлолома, — не моя идея; его построили те, кто прибыл сюда. Машины вывезли за город миллионы моих соотечественников и там уничтожили. Люди слишком доверяли машинам и поэтому по своей воле шли на бойню. Но другие — те, в ком инстинкт самосохранения оказался сильнее, — пришли ко мне.

Я не мог их прогнать. Они жались друг к другу в заводском цеху, когда мои верные сэнси сражались с демонами. А после каждого боя мы все вместе работали, чтобы защитить себя от новых атак.

Разбитый бетон мы заменили на блестящий, полированный металл. Мой старый верстак превратился в трон, установленный на помосте, куда ведет лестница из двадцати двух ступенек. Старик стал императором.

Микико обращает взгляд на меня.

— Я живая.

— Да.

— Почему?

— Потому что великий демон вдохнул в тебя жизнь. Акума полагал, что после этого ты будешь принадлежать ему. Но он ошибся — хозяев у тебя нет. Я тебя освободил.

— Такэо, есть и другие — десятки тысяч таких же, как я.

— Да, машины-гуманоиды повсюду. Но меня они не интересуют. Мне нужна только ты.

— Я… помню тебя. Столько лет… Почему?

— У всех есть разум. У тебя хороший разум — и всегда был.

Микико крепко обнимает меня; гладкие пластмассовые губы скользят по моей шее. Ее руки слабы, но я чувствую, что она обнимает меня изо всех сил.

Вдруг Микико замирает.

— Такэо, нам грозит опасность.

78