Роботы Апокалипсиса - Страница 91

— В укрытие! — кричу я.

Черра и Лео ныряют за большую сосну. Я устремляюсь за ними и вижу Карла, выглядывающего из-за дерева.

— Карл, садись в седло и жми к отряду «Бета» за помощью.

Бледный солдат изящно забирается на упавшего «ходуна», а через секунду уже мчит сквозь туман к ближайшему отряду. «Перфоратор» выстреливает в сторону Карла и со звоном врезается в ногу «ходуна». Прижавшись спиной к дереву, я осматриваю окрестности в поисках других «перфораторов». Ничего не видно. По лицу бегают полосы света: на поляне «богомол» сражается с танком-«пауком».

«Гудини» проигрывает.

Одним ударом «богомол» разрубает сетку на брюхе «паука», и на землю, словно кишки, летят наши припасы. Старая каска катится мимо меня и врезается в дерево с такой силой, что на стволе остается царапина. Старина «паук» ранен, но он парень крепкий.

— Матильда, — выдыхаю я. — Как обстановка? Мне нужен совет.

Пять секунд молчания, затем Матильда шепчет:

— Времени нет. Извини, Кормак, но ты сейчас сам по себе.

Выглянув из-за дерева, Черра делает мне знак рукой. В нее летит «перфоратор», но тут же перед ней выскакивает «Страж-333». Металлическая болванка с силой ударяет в робота-гуманоида, заставляя его закрутиться в воздухе и рухнуть на снег. Теперь у «Стража» новая вмятина на корпусе, но в остальном он не пострадал. Зато «перфоратор» превратился в дымящийся расплющенный кусок металла; его затупившийся «хоботок», предназначенный для бурения живой плоти, искорежен.

Найдя укрытие получше, Черра исчезает, и я перевожу дух.

Без «Гудини» мы далеко не уйдем, но танку-«пауку» сейчас нелегко: из башни вырезан кусок и висит под странным углом. Сетка на брюхе сверкает в тех местах, где лезвия «богомола» содрали с нее патину ржи и мха. Хуже всего то, что «паук» подволакивает заднюю ногу: похоже, перебита гидравлическая линия. Из шланга вырываются струйки горячего масла и плавят снег, превращая его в маслянистую грязь.

Девятьсот второй выбегает из тумана и, запрыгнув на спину «богомола», принимается методично колотить по небольшому горбику между клубком зазубренных конечностей.

— Отступаем. Держать строй, — командует Лонни Уэйн по армейскому каналу.

Судя по всему, танки-«пауки» слева и справа, как и мы, оказались по уши в дерьме. Здесь, на земле, ни черта не видно. Снова звенят выстреливающие «перфораторы», но их почти не слышно за шипением и ревом моторов «Гудини». Бой на поляне продолжается.

Этот звук меня парализует. Я вспоминаю налитые кровью глаза Джека и не могу сдвинуться с места. Деревья вокруг — словно железные руки, торчащие из земли, лес — лабиринт из поземки, теней и бешено летающих прожекторов танка.

Я слышу рычание и вопль вдали — в кого-то попал «перфоратор». Я кручу головой во все стороны, но вижу только красный индикатор танка-«паука».

«Перфоратор» начинает углубляться, и вопль поднимается на октаву — он летит со всех сторон и одновременно ниоткуда. Прижимая к груди автомат М-4 и тяжело дыша, я осматриваю окрестности в поисках невидимых врагов.

В тридцати ярдах туман рассекает размытая полоска света: Черра поливает огнем кучу культяпперов. Роботы взрываются, негромко потрескивая.

— Кормак, — зовет Черра.

В ту же секунду мои ноги оттаивают. Ее безопасность значит для меня больше, гораздо больше, чем моя собственная.

Я заставляю себя двигаться навстречу Черре. Оглянувшись, я вижу, что Девятьсот второй, словно тень, все еще цепляется за извивающегося и машущего руками «богомола». Внезапно индикатор «Гудини» меняет цвет на зеленый. «Богомол» падает на землю и лежит, дергая лапами.

Есть!

Такое я уже видел. Огромная машина только что лишилась мозга. Ее ноги все еще работают, но, не получая команд, они могут лишь хаотично сокращаться.

— Бегом к «Гудини»! — кричу я. — Построиться!

«Гудини» стоит на поляне, сжавшись в комок; вокруг него валяются комья земли и стволы деревьев, похожие на сломанные спички. Тяжелая броня вся в царапинах и прорехах. Черт, танк словно в блендере побывал.

Но наш товарищ еще полон сил.

— «Гудини», инициировать командный режим. Оператор — человек. Оборонительное построение, — говорю я машине. Стонут перегревшиеся двигатели; машина сгибается, врезаясь сеткой в землю. На поверхности появляется вмятина. Затем танк медленно подтягивает ноги и поднимает брюхо футов на пять. Бронированные ноги, поставленные вместе, и корпус танка вместе с примитивным окопом образуют небольшой бункер.

Лео, Черра и я забираемся под поврежденную машину, а свободнорожденные занимают позиции в снегу вокруг нас. Положив стволы винтовок на стальные пластины брони «паука», мы вглядываемся в темноту.

— Карл? — кричу я. — Карл!

Его нет.

Остатки моего отряда сгрудились под неярким зеленым светом индикатора «Гудини». Каждый из нас понимает, что ночь только начинается и что она будет очень, очень долгой.

— Вот гадство! — ругается Лео. — Они достали Карла!

Вдруг из поземки выбегает какая-то фигура и мчит к нам. К ней поворачиваются стволы винтовок.

— Не стрелять! — командую я.

Такую дурацкую сгорбленную фигуру ни с чем не спутаешь — это Карл Левандовски, и он в панике. Он не бежит, а несется прыжками. Добравшись до нас, Карл ныряет в снег, под брюхо «Гудини». Комплекта сенсоров нет. «Ходуна» нет. Рюкзака нет.

У Карла осталась только винтовка.

— Черт побери, Карл, что происходит? Где твое барахло? Где подкрепления?

И тут я вижу, что Карл плачет.