Роботы Апокалипсиса - Страница 76

— Угу?

— Ты живешь здесь, так, может, разъяснишь мне кое-что?

— Не вопрос.

— Что за хрень там творится?

Жаворонок смотрит, куда я указываю, видит сверкающий металл, текущий по траве, словно река, затем, выплюнув табак, делает своему отряду знак тростью.

— Это наша война, братишка.

Замешательство. Смерть. Трава слишком высокая. Дым слишком густой.

Армия Серой Лошади — все жители города, способные держать оружие, мужчины и женщины, молодые и старики. Тысяча с небольшим солдат. Они тренировались несколько месяцев, и почти у каждого есть оружие — но как только из травы возникают машины-убийцы и вцепляются в людей, начинается хаос.

— Держитесь поближе к танкам, — говорит Лонни. — Не отходите от старого «Гудини», и все будет в порядке.

Неровным строем танки-«пауки» ковыляют по прерии. Массивные ноги сминают траву и глубоко уходят во влажную землю, так что за танками остается след. На каждом танке сидят несколько солдат с оружием наготове.

Мы идем воевать с тем, что прячется в траве. Что бы там ни было, врага нужно остановить, пока он не добрался до Серой Лошади.

Я со своим отрядом иду за танком под названием «Гудини». На башне Джек и Жаворонок. По бокам от меня топают Тиберий и Черра. В лучах утреннего солнца черты лица Черры кажутся особенно резкими. Она похожа на дикую кошку, стремительную и яростную. И прекрасную, добавляю я про себя. Карл и Лео чуть позади. Мы пытаемся не отставать от танков — нашего единственного ориентира в бесконечном лабиринте высокой травы.

Двадцать минут мы топаем по равнине, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь и понять, что нас поджидает. Наша главная задача — остановить наступление машин; второстепенная — защитить стада, которые живут здесь, основной источник пищи для жителей города.

Мы даже не знаем, какие роботы нам противостоят, — ясно только то, что они новые. Наши друзья-робы умеют преподносить сюрпризы.

— Эй, Жаворонок, — говорит Карл, — почему танк называют «пауком», если у него только четыре ноги?

Жаворонок смотрит сверху вниз.

— Потому что это лучше, чем «четвероногий ходун».

— Не думаю, — бормочет Карл.

После первого взрыва в воздух летят комки земли и трава; раздаются вопли. Стадо буффало в панике проносится мимо нас, и все вокруг гудит от вибраций и шума. Хаос наступает мгновенно.

— Что там, Джек? — кричу я. Сидя на башне танка, он вращает тяжелое орудие в разные стороны. Управляет машиной Жаворонок. Рука в перчатке крепко сжимает веревку, обмотанную вокруг корпуса, — сейчас парень похож на ковбоя на родео.

— Пока ничего, братишка, — отзывается Джек.

Несколько минут врага мы не видим и слышим только вопли.

Затем что-то приближается к нам из зарослей пожелтевшей травы. Развернувшись, мы целимся на звук — но это оказывается огромный мужчина-оседжи: сопя и отдуваясь, он тянет за собой какого-то парня, ухватив его за окровавленные руки. Раненый без сознания и выглядит так, словно в него попал метеорит — в бедре глубокий кровоточащий кратер.

Новые взрывы рвут на части солдат, стоящих перед танками. Жаворонок дергает рукой; моторы ревут, набирая обороты, и «Гудини» переходит на рысь. Джек смотрит на меня, пока танк не скрывается в траве.

— Помогите! — ревет оседжи.

Черт. Знаком я приказываю отряду остановиться и смотрю через плечо здоровяка на то, как танк медленно уходит прочь, оставляя за собой полосу примятой травы. С каждым шагом «паука» мы становимся все более уязвимыми.

Опустившись на колени, Черра перевязывает ногу раненого. Верзила-оседжи что-то лепечет.

— Что это было? — спрашиваю я, схватив его за плечи и слегка встряхнув.

— Жуки. Они похожи на жуков. Залезают на тебя, а потом взрываются. — Оседжи утирает слезы мясистой ручищей. — Если не вытащим отсюда Джея, он умрет.

Взрывы и вопли становятся все громче, гремят выстрелы: похоже, где-то рядом идет настоящая бойня. Мы бросаемся на землю, чтобы нас не задели случайные пули. С чистого синего неба сыплется дождь из мелких частиц земли; они лупят меня по шлему, и я невольно дергаюсь.

Черра поднимает глаза, и мы мрачно переглядываемся. Безмолвный договор: ты прикрываешь меня, а я — тебя.

Наш танк-«паук» давно скрылся из виду, а вместе с ним и Джек.

— Ну, кровь мы остановили, — говорю я, хлопнув верзилу по плечу. — Мы идем вперед, так что дальше ты сам. Неси своего друга в город и держи ушки на макушке.

Здоровяк взваливает раненого на плечо и спешит прочь. Похоже, что роботы, ранившие старину Джея, прорвали фронт и уже идут к нам.

Где-то впереди раздаются крики Жаворонка, и тут я впервые в жизни вижу врага — культяпперов первой модели, похожих на ходячие мины, которых мы видели в Бостоне во время часа ноль, миллион лет назад. Каждый робот размером с бейсбольный мяч, у каждого клубок ног, с помощью которых машины пробираются сквозь густую траву.

— Черт! — вопит Карл. — Уходим отсюда!

Тощий солдат бросается наутек, но я машинально хватаю его за потную рубашку и, притянув его к себе, заглядываю в расширенные глаза и спокойно произношу только одно слово:

— Сражайся.

Внутри меня уже пылает адреналин.

Хлоп. Хлоп. Хлоп.

Наши пушки разносят культяпперов в клочья, но сюда уже идут другие, а за ними — третья волна. Поток ползучих тварей — многочисленных, словно муравьи, — бежит прямо на нас.

— Здесь слишком жарко, — замечает Тиберий. — Что будем делать, Кормак?

— Бей короткими очередями! — командую я. Полдюжины автоматов щелкает, переключаясь на другой режим стрельбы.